– Мигель, объясните им, что их святой отец уехал, и теперь им самим придется проводить здесь свои службы. У меня во флотилии ни одного попа нет. Был один, остался в Мадриде.
– Как это?
– А вот так! Мы не из Москвы, а с Сахалина. У нас там есть священник, отец Симеон, но он на острове один.
– Остров маленький?
– Нет, он в 15 раз больше, чем этот. На еще одном острове священников нет совсем, а он еще больше Сахалина. Поэтому на островах объявлено о свободе вероисповедания. Государство и я, как наместник, этим вопросом не занимается. Здесь я, тоже, заниматься этим не буду. Хотят молиться? Пусть сами себя и обслуживают, как мои матросы, часть из которых – верующие.
– Интересная у Вас страна! И десятину не берете?
– Нет, налог платит сама церковь мне, а я переправляю эти платежи в Москву.
Мигель все понял, и, на смеси испанского и аравакского, объяснил ситуацию, что на острове теперь другое начальство, и другие порядки. Переспросил меня:
– А кто крестить детей будет?
– Сами пусть и крестят, а зарегистрируем их в ратуше, такая книга там есть.
Благодаря или из-за этого случая пришлось мне на время отложить экспедицию по соседним островам и весям, а с небольшим отрядом морской пехоты, в конном строю, посетить всех старейшин всех племен. Сопровождал нас Мигель Торес, который даже вошел во вкус и через некоторое время я ему поручил контакты с местными. Сам он – топограф, не морской, а сухопутный, создавал и продолжает создавать атлас острова. Бывал почти везде, заканчивал университет в Севилье, уже 15 лет работает на острове. Я ему прозрачно намекнул, что с удовольствием возьму на работу преподавателей по некоторым предметам, так как наш университет на Сахалине буквально задыхается от нехватки преподавательского состава. Правда, с письмами пока дело обстоит совсем плохо, но готовится рейс в Гавану и в Мексику, уйдет и его почта. С ним я мотался почти неделю по острову, он, конечно много меньше, чем Сахалин, но проблем здесь выше крыши. Бездорожье – главное из них. Плюс, из-за того, что провалилось создание здесь сельскохозяйственных угодий, люди разъехались, деревушки разорились, поля быстро покрылись свежей растительностью. Те же проблемы, как у нас, умноженные на отсутствие населения. Испания – страна свободная, иммиграция оттуда полностью отсутствует: кто ж поедет в провинцию, где никого и ничего нет? А бюджет выделил деньги на строительство четырех зданий за более, чем 60 лет. А остальное стройте сами! Был тут один хитрован, который араваков «перевел» в карибы, чтобы иметь право брать их в рабы, племена откочевали, тот помучился пять лет, и уехал. Частично племена возвратились на место. Но на острове очень мало лошадей, а это – основная тягловая сила, и это увеличение скорости транспортировки. Перед нами так же стоит эта проблема, но наличие скоростных судов дает какую-то надежду, что эта проблема будет решена. Пока, не считая 15 чистопородных «арабов», прибывших на трех кораблях, 12 неплохих строевых лошадей, оставшихся от солдат, мы их выкупили, четыре лошади из управы, 8 лошаков и три десятка мулов, да двадцать ослов на весь остров. Что-то есть у индейцев, но этих можно не считать.
В августе удалось потопить в проливах двух залетных «пиратов»: португала и голландца, но это по характерным особенностям корпусов и парусного вооружения. Сами они ничего сказать не могли, национальных флагов они не носят, вообще, шли без флагов. Брать в плен эту публику нет никакого смысла. Взяв с собой почту, я решил пройтись до Гаваны, пока сезон ураганов не начался. Маршрут выбрал такой, чтобы и разведку провести. Первый на очереди порт, расположенный на острове, который Колумб назвал Консепсьон, в честь праздника непорочного зачатия девы Марии. Однако название не прижилось и остров продолжали называть Майо. Еще одно дали ему первые поселенцы-испанцы: Гранада, по названию провинции, откуда они прибыли. Поселение носило тоже это имя. Там есть удобная гавань, да вот беда, три года назад Филипп IVпродал остров Франции. Зная это, я и рассчитывал на удачу в переговорах с ним. Пока Испания и Франция временно помирились, заглянем туда и посмотрим, чем там соседи занимаются. Кстати, можно попробовать и письма Мигеля отправить, пока они дружат. Визит туда был коротким, но с хорошим экономическим результатом, из-за чего пришлось возвращаться на Каири: мы привезли обратно более сотни испанских лошадей и саженцы сахарного тростника. Затем я продолжил свое путешествие, был осмотрен остров Сент-Винсент или эль-Халькон, как его назвал Хуан де ла Коса. Мы подошли со стороны океана, вошли в пролив между островом Бекия и эль-Хальконом. Шли под двумя кливерами, чтобы штурмана успели привязать пролив к карте. Но не только мы что-то привязывали: с трех сторон появились паруса!
– По-моему, это как раз те, кого мы ищем? – спросил я старпома.
– Это факт, тащ адмирал, и сомнению не подлежит. – он выдернул пробку из переговорной трубы, дунул туда, дождался ответа котельного отделения, – Пар до марки и не дымить, боевая тревога. Разрешите пройти на пост «один». – спросил он у меня разрешения.
– Да, конечно, Иван Савельевич!
Зашевелились башенки двух дальномеров, корабль готовится к бою. Прибыл на место командир корабля Борис Хорошев.
– Разрешите, Сергей Иванович? – я кивнул головой в ответ, продолжая пеленговать цели, наиболее быстро изменяющие свои пеленги. Затем двинул вперед на малый ход обе машины. Внешне, практически, ничего не изменилось: корабль как шел, так и идет, но скорость возросла на три узла, через некоторое время пришлось убавлять ход, так как пираты могли отказаться от погони. Пройдя траверз головного корабля, шедшего от эль-Халькона, мы чуть довернули вправо, чтобы вся их команда оказалась на одном пеленге, через полчаса мы добились этого. Еще убавились, чтобы не выдавать работу машины. Поднял еще один кливер, и, как только он забрал ветер, совершил поворот под ветер, стараясь сбить пиратов в кучу, что и получилось. Ходить эскадрой – занятие не самое простое, кто-то из пиратов развернулся быстрее, кто-то медленнее, Большая часть из них сейчас больше наблюдает за ближайшими кораблями, чем за нами. У них куча мала из 24 корабликов. И старпом Лисянский дал залп. Это мы отрабатывали в походе, что как только удается сбить корабли в кучу, так следует залп. И я снова дал ход машинами и быстро развернулся на контркурс. Впрочем, дождь из пламени уже выполнил 90% работы, остальное доделали небольшие стреловидные элементы, стегнувшие по открытым мостикам и палубам горящих кораблей. Два малокалиберных орудия редкими выстрелами с верхней палубы добивали тех, кто сохранил ход и самообладание. С бортов погорельцев в воду посыпалось огромное количество фигурок. Одного очень колоритного товарища выловили сеткой из воды. Говорит по-английски и старательно прячет мачете, надеясь, что его достанут из сети.
– Где остальные? – спросил я у него, но тот сказал что-то малоразличимое. Это не совсем «Оксфорд», вряд ли это можно распознать, хотя его «Кастл», скорее всего, «Кастри». Ладно, тут недалеко совсем.
– Отпустите его. – сказал я, и меня хорошо поняли. Ходовой конец стравили, а затем отпустили, он выскочил из люверсов, и ловушка развернулась, превратившись в квадратную сеть. Тот попытался по ней подняться, но ход уже увеличили и это у него не получилось. Из-за стрел в воде много крови, а акул в этих местах хватает. Может и найдет себе какой-нибудь обгорелый обломок, но вряд ли.
До порта Кастри около 50-55 миль, через четыре часа будем на месте. Если здесь мы выманивали пиратов из трех бухт, то там главное никого не выпустить. Там это полностью удалось, но мы не могли постоянно крейсировать вокруг островов, через пару месяцев сюда пришло судно снабжения и газеты Голландии и Франции взорвались обвинениями всех и вся об обстреле мирного разбойничьего притона, впрочем, кому-то из экипажей потопленной эскадры, все же, удалось добраться до суши, и появились рисунки «Ново-Архангельска» с характерными двойными реями нижних, средних и верхних мачт, выполненных со слов «мирных торговых судов, следовавших по своим делам проливом Сент-Винсент». Ну, просто дело у них было одно: ограбить «Ново-Архангельск». Но это было уже позже, и, к тому времени, таким ударам подверглись пиратские базы на островах Невис, Сент-Кристофер, Барбадос, Тортуга, на Ямайке. Обстрелу подвергся и «самый неуязвимый порт в Карибском море» Виллемштадт. Сгорело более трех сотен кораблей пяти стран, больше всех пострадали Нидерланды, Англия и Франция. Причем, открытых столкновений с кораблями последней не было. Просто они находились в плохой компании и в ненужном месте. Самое большое скопление пиратов было именно в порту Виллемштад. Это было уже в начале октября, с юго-востока надвигался ураган, пришлось его обходить, отходя от Ямайки, где неплохо «поохотились». Сильный шторм задел Кюросао только своим восточным крылом и свернул в район Бермудов. Но перед этим в порт вошло более двухсот корабликов пиратов, в том числе, несколько захваченных испанских галеонов. Несмотря на достаточно сильное волнение удалось произвести восемь выстрелов по Schottegat, где на якорях скопилась орда пиратских посудин. Всех их к причалам не пускали, экипажи высаживались на шлюпках, и сразу бежали в кабаки. Чтобы избежать гибели населения, использовали снаряды, не использующие готовые поражающие элементы, но обладающие большим количеством белого фосфора. Их разрыв почти не слышен, просто из низких штормовых облаков начал выпадать огонь. Сгорело всё! Огонь достал даже район Зеландии, с огромными складами WIC. После этого можно было спокойно уходить на Сахалин, на пару лет здесь станет очень тихо! Но, в этом я ошибался! В ответ на публикацию в газетах сведений, порочащих Его Величество, Филипп IV заявил, что Испания освободит «исконно испанские территории в Новом свете и вывел свой флот из всех портов. Он-то не пострадал! Однако его адмиралы не учли, что оборонительные сооружения во всех атакованных портах сохранились. По ним наши орудия не били. Противник сопротивлялся, и испанцы несли потери. Тем не менее, кое-что им удалось вернуть. Надолго ли? Этого я не знаю. Пополнив запасы воды и продовольствия, несмотря на высаженный конный отряд в Мексике, задачей которого было скорейшим образом добраться до Акапулько и форта Россия, оставив за себя на острове капитана 1-го ранга Хорошева, я двинулся на юг, к мысу Горн, рассчитывая в летние месяцы обогнуть его и уйти на Сахалин. Там, как обычно, дел невпроворот. «Лишний» боекомплект остался на Каири, с собой взяли только сахар. Команду уменьшили до минимума, и полный вперед, вдоль побережья по спокойной воде и умеренных ветрах. Отход состоялся 30 октября.